Вторник, 19.03.2024, 14:08
Вторник, 19.03.2024, 14:08
Словесник 10-11
Словесник 10-11 | Регистрация | Вход Приветствую Вас Гость | RSS
Форма входа
Категории раздела
фраза дня
Праздники дня
Посетители
Статистика




Статистика:
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Посетители:


друзья сайта
Бесплатный школьный портал ПроШколу.ру
Сайт Сеть творческих учителей Школьно-Студенческая социальная Сеть! Презентации, новости, скачать медодическую разработку, все для учителя, все для родителей

Презентации
Презентации
Block title
Материалы для подготовки к урокам по литературе периода Великой Отечественной войны
О всепобеждающей силе любви
Стихотворение Константина Симонова «Жди меня, и я вернусь...»
Симонов активно участвовал в Отечественной войне не только как журналист, но, случалось, и как рядовой боец. В июле 1941 года в Белоруссии он с нашими частями выбирался из окружения. В Крыму ходил с пехотой в атаку. За Полярным кругом с моряками пробирался во вражеский тыл. Был в сожжённом Сталинграде, осаждённой Одессе и на Курской дуге. Участвовал в боевом походе подводной лодки. Побывал у партизан Югославии. Войну знал не понаслышке, испытал на себе.
«Жди меня…» — послание Симонова любимой женщине. Автор не полагал, что оно получит общественную огласку. Послание сурово сдержанно. В нём нет нежных слов, признаний в любви. Но при всей аскетичности содержания читатель ощутит всю силу чувств поэта. Об этом говорит его убеждённость, что она, любимая, умеет ждать, "как никто другой”, а её преданность поможет ему всё преодолеть.
Не понять неждавшим, им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Между любящими особенная близость, единение.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой…
Жизнь изменила намерение Симонова не публиковать своё послание. То, "что люди, — вспоминал впоследствии поэт, — переписывали это стихотворение, что оно доходило до их сердца, и заставило меня через полгода напечатать его в газете”. Оно было опубликовано в «Правде» в январе 1942 года. Через некоторое время «Жди меня…» обрело особую популярность. Поэт Алексей Сурков вспоминал: "Редко можно было встретить на фронте человека, которому не попался бы в руки номер газеты «Правда», где было напечатано стихотворение «Жди меня…». Его переписывали, заучивали на память, читали и пели. Появились десятки стихотворных ответов на него”. В своём произведении Симонов выразил типичное настроение людей, находящихся на фронте, их жён, любимых, близких. Чем труднее было на войне, тем больше солдаты тянулись к воспоминаниям о доме, простых человеческих радостях, а дома беспокоились за своих. И вера в то, что всё завершится хорошо, нужна была и тем и другим. Вот почему так страстно звучат слова поэта: "Жди меня, и я вернусь. Только очень жди". И этот неоднократно повторяющийся призыв звучит как мольба и приказ: ждать и надеяться, и ничто не должно поколебать эту веру — ни суровые природные явления, ни настроение окружающих.
Жди, когда наводят грусть
Жёлтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Даже когда самые близкие люди — мать и сын, друзья — устанут ждать, — жди! Любовь сильнее родственных и дружеских чувств. Слово жди, начинающее многие строки, повторится в стихотворении одиннадцать раз. Это же слово в других формах (ждать, неждавшим) встречается шесть раз. Литературовед Л.И. Тимофеев назвал такое повторение слов и выражений в стихах поэтическим курсивом. Послание не только по содержанию, но и по форме аскетично. В нём почти нет поэтических определений, сравнений, даже рифмы простые; рифмуются слова повседневного общения: жди — дожди, жара — вчера, придёт — ждёт, тобой — другой и другие. Мысль автора выражена лаконично и ёмко: "Только очень жди”, "Всем смертям назло”. Почему смертям? Она бывает одна, но применительно к фронту — верно. Смерть несли сокрушительный огонь артиллерии, миномётные и пулемётные обстрелы, жестокие бомбёжки авиации. Одну из них запомнил Симонов: "…Северней Сталинграда, был день… В небе с утра до вечера висела немецкая авиация и бомбила всё кругом, в том числе едва заметную возвышенность, на которой мы сидели. Было так тяжело, что даже не лежала душа что-нибудь записывать, и я, сидя в окопе, только помечал в блокноте палочками каждый немецкий самолёт, заходивший на бомбёжку в пределах моей видимости. И таких палочек к закату набралось триста девяноста восемь…” Вот что кроется за словами "всем смертям назло”. Монолог лирического героя стихотворения носит разговорный характер. Но своеобразие этой разговорности у Симонова особое. Его так охарактеризовал литературовед З.Паперный: "Разговорность бывает разной. У Твардовского, например, она слита с «ладом и складом» живой речи, которая с чудодейственной естественностью переливается в стих. <…> В чём своеобразие разговорности Симонова-поэта? Если говорить о таких его лучших стихах, как «Жди меня…», «Если дорог тебе твой дом…», «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…», то они строятся не как простая, обыденно-спокойная беседа с читателем. В каждом из них тема овладевает поэтом, как одно-единственное чувство, страсть, и эта тема-страсть определяет собой строй и звучание стиха. <…> Симоновский… поэтический разговор отличает открытая прямота”. В самом деле, монолог стихотворения «Жди меня…» предельно открыт, мысль ясна от первой до последней строки: вопреки всему — надеяться и ждать! И фронтовику верить в то, что дома его очень ждут. Эта вера во многом будет питать его мужество. Жди меня, и я вернусь Всем смертям назло. Ясность слова, простота строя предложений, привлекательность мыслей стихотворения сделали его доступным и близким многочисленным читателям времён Отечественной войны.
Произведение брало за живое убеждённостью в неотвратимости встречи людей, тянущихся друг к другу. Покорял динамизм монолога, который как бы проговаривался на одном дыхании. Последнее достигалось и краткостью предложений, и многими анафорами.
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
И ныне «Жди меня…» продолжает волновать многих. В длительных и опасных командировках находятся наши военные, уходят надолго в море подводники и моряки, далеко уплывают на промысел рыбаки. Дома беспокойно ждут их возвращения. И симоновское стихотворение вселяет веру в счастливый исход неизбежных разлук.
Вопросы и задания
1. Какие художественные особенности стихотворения вы бы отметили?
2. Как вы понимаете высказывание Симонова: "Из стихов наибольшую пользу, по-моему, принесли «Жди меня…». Они, наверно, не могли быть не написаны. Если б не написал я, написал бы кто-то другой.»

Исаак КАПЛАН
Невозможность забвенья
О стихотворении А.Твардовского «Я убит подо Ржевом»
Над произведением поэт работал в конце 1945 – начале 1946 года. Вначале оно имело другое заглавие – «Завещание воина». Какие жизненные факты побудили поэта к его написанию? В небольшой статье «О стихотворении "Я убит подо Ржевом"» автор отметил запавшие в его память два эпизода. Поездка осенью 1942 года под Ржев. Там шли тяжёлые бои. Осложняло положение наших войск страшное бездорожье. "Впечатления этой поездки, – писал Твардовский, – были за всю войну из самых удручающих и горьких до физической боли в сердце". Запечатлелась также встреча в московском трамвае с офицером-фронтовиком, который приехал на сутки в Москву, чтобы похоронить жену, и должен вновь вернуться на фронт. Он был "такой выкрученный, перемятый, как его потемневшая от многих потов гимнастёрка". Конечно же, не только эти факты легли в основу содержания произведения, в нём воплощён богатый опыт поэта, участника финской и Отечественной войн. Смысл, пафос рассматриваемого стихотворения не драматизм и героика войны, а нечто другое. "Стихи эти, – заметил Твардовский в названной выше статье, – продиктованы мыслью и чувством, которые на протяжении всей войны и в послевоенные годы более всего заполняли душу. Навечное обязательство живых перед павшими за общее дело, невозможность забвенья, неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе, – так приблизительно можно определить эту мысль и чувство" (Твардовский А. Статьи и заметки о литературе. М., 1972. С. 207–208). Этими мыслями и чувствами проникнуты многие стихи поэта: «В тот день, когда окончилась война», «Жестокая память», «Я знаю, никакой моей вины...» и другие. Повествование в стихотворении «Я убит подо Ржевом» ведётся от имени погибшего воина. Эту особенную форму автор счёл "наиболее соответственной идее единства живых и павших «ради жизни на земле»" (Твардовский А. Статьи и заметки о литературе. С. 208).
Герой произведения близок автору своей остротой восприятия событий, преданностью Родине, верой в победу. Эти черты и были характерны для большинства участников Великой Отечественной войны. Однако мировосприятие героя не следует отождествлять с авторским видением и пониманием жизненных явлений. Мастерство начала стихотворения отметил критик А.Кондратович. Я убит подо Ржевом, В безыменном болоте, В пятой роте, на левом, При жестоком налёте. "...Тут вспыхнувшие с жестокой неотвратимостью хлёсткие, взрывающиеся слова «болоте – роте – налёте» словно обрывают человеческую жизнь, тут совсем иная музыка стиха: каждое слово отлетает одно от другого, произносится отдельно и резко, и внутренняя рифма усиливает и ещё больше разъединяет их. Все слова звучат как толчки земли от минных разрывов. Удивительная инструментовка!" (Кондратович А. Ровесник любому поколению. М., 1984. С. 351). Обратим внимание на очерковую точность указания места происшедшей драмы: "подо Ржевом, в безыменном болоте", в расположении пятой роты, на левом фланге. Психологически достоверны предсмертные ощущения воина: Я не слышал разрыва, Я не видел той вспышки, – Точно в пропасть с обрыва – И ни дна ни покрышки. Анафора делает строфу динамичной, что соответствует происшедшему. Удар взорвавшейся мины или снаряда внезапен и сокрушителен, "точно в пропасть с обрыва". И мелькнувшая в сознании мысль, что всему конец, выражена часто бытующим в военной обстановке фразеологизмом: "И ни дна ни покрышки". Вот и всё! Повторяющаяся буква "р" (разрыва – пропасть – обрыва – покрышка) имитирует звук, оповещающий о грозящей опасности. Полна драматизма строфа, сообщающая о месте, где покоится прах погибшего воина. Как это происходит на войне, он зарыт без гроба: Я – где корни слепые Ищут корма во тьме; Я – где с облачком пыли Ходит рожь на холме... Анафора усиливает эмоциональность строфы. Выразительны строки "...с облачком пыли // Ходит рожь на холме..." Здесь и богатство звучания, и оригинальность метафоры – "ходит рожь". Необычна рифмовка первой и третьей строк: слепые – пыли. Хотя рифмуются слова с нетождественными звуками, но они близки по звучанию: слепые – пыли. Герой стихотворения с горечью поведал, что прах убитых разбросан по полям, дорогам, местам проживания людей: Я – где крик петушиный На заре по росе; Я – где ваши машины Воздух рвут на шоссе... И крик петушиный, и грохот машин, и растущая рожь над могилой не совсем подходящие места для захоронения, требующего уединённости и тишины. Строка "На заре по росе" напоминает песенную строку. В слове ваши выражена отстранённость, отчуждение погибшего от мира жизненных реалий. Строфа богата аллитерацией (петушиный – ваши – машины – шоссе), передающей шум от скольжения колёс по дороге. Оригинален троп – "машины рвут воздух". Сдержанно, но не без горечи сказано о неизвестности мест захоронения. Лишь природа оберегает могилы павших: Где травинку к травинке Речка травы прядёт, – Там, куда на поминки Даже мать не придёт. Первые две строки напоминают образы народного творчества. Эти строки богато озвучены. Здесь не только внутренняя рифма, но звуковая перекличка строк. Воина больше всего беспокоит, что стало со страной: Фронт горел, не стихая, Как на теле рубец. Я убит и не знаю, Наш ли Ржев наконец? (Наши войска оставили Ржев 14 октября 1941 года, и лишь 3 марта 1943 года город был освобождён. Воин погиб летом 1942 года.) Удачно сравнение "Фронт горел... как на теле рубец". Оно-то говорит, что герою стихотворения знакома всегда напоминающая о себе боль от неокрепшего ещё рубца. По всей вероятности, он был ранен и вновь вернулся в строй. Считанные слова дают представление о тяжёлых боях под Ржевом: "Фронт горел, не стихая...". Ушедший из жизни боец хорошо понимает значение исхода сражения на Дону. Он находит весомые слова, чтобы выразить свою мысль: "месяц был страшен"; "было всё на кону". Невыносимо даже предположение, что к Волге вырвался враг. Поверить в это мучительно трудно: Нет, неправда. Задачи Той не выиграл враг! Нет же, нет! А иначе Даже мёртвому – как? Волнение передано незавершёнными предложениями и трижды повторенным словом нет. И оно звучит как заклинание, как мольба к находящимся в строю бойцам стоять до последнего: Вы должны были, братья, Устоять, как стена... Смириться с мыслью, что выпавшие на долю погибших жертвы напрасны, невозможно:
И у мёртвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она – спасена.
По своей лексике, напевности эта строфа напоминает народную песню. Неистребимы надежда и вера павших в положительный исход войны. Лишь на миг хотелось бы приобщиться к этой общенародной радости, услышать победные залпы. В них частица ратного труда, "смертью оборванная, // Вера, ненависть, страсть". Как ёмко выражено, что вело этих людей в бой: любовь к Родине, ненависть к врагу и убеждение в успешном исходе войны. И в обращении к братьям подведены итоги прожитого:
Наше всё!
Не слукавили
Мы в суровой борьбе,
Всё отдав, не оставили
Ничего при себе.
Здесь точно передана нравственность аскетизма людей той эпохи, руководившая их поступками и действиями. Напоследок герой стихотворения позволил себе дать несколько советов соотечественникам-победителям. Советы эти проникнуты мудростью и добротой: "беречь... свято" отчизну, "Горевать – горделиво, // Не клонясь головой, // Ликовать – не хвастливо // В час победы самой". В этих строках выражена народная мораль: не пасовать перед трудностями, сохранять чувство достоинства, быть скромным и не зазнаваться. Последняя строфа лирического монолога своей тональностью, стилистикой напоминает народную поэзию. В последних строках – проявление мудрости воина: беречь Родину – лучшая память о павших в боях:
...Беречь её свято,
Братья, счастье своё –
В память воина-брата,
Что погиб за неё.
Из исповеди воина вырисовывается человек с гражданским мышлением, для которого беды страны – его беды, человек мужественный, бескорыстный и благородный. Язык героя богат и выразителен. Он хорошо владеет живой разговорной речью, для которой характерны порой отступления от литературных норм. К примеру, "сколько сроку назад", "на поверке выкликают не нас" и другие. Воин хорошо усвоил выражения народной поэзии и широко пользуется ими: "наши очи померкли, пламень сердца погас", "есть отрада одна", "грозное право навеки дано", "счастье безмерное" и другие. Он к месту обращается к фразеологизмам: "и ни дна ни покрышки", "было всё на кону". Естественно, его речь не чужда военных выражений ("задачи... не выиграл враг", "с честью дальше служить"), соответствующей лексики (рота, фланг, гарнизоны, петлички и другие). Достоинство стихотворения в психологически точном выявлении чувств и переживаний героя, в ёмкости выражений, доведённых порой до афористичности, в музыкальности и напевности отдельных строф, строк, разнообразии рифм. В отдельных строфах рифмуются слова с нетождественными звуками: травинке – поминки; враг – как; братья – проклятье; осени – колёсами; свято – брата и другие. Эти рифмы, наряду с обычными, общепринятыми, обогащают звучание произведения. Обратим внимание ещё на одну особенность лирического монолога (об этом писал литературовед З.Паперный). В нём – элементы диалогической речи. Герой постоянно обращается к товарищам по оружию с вопросами, советами и призывами. К примеру: "Я убит подо Ржевом, // Тот ещё под Москвой. // Где-то, воины, где вы, // Кто остался живой?" С годами всё острее в стихах Твардовского проявлялась горечь военных утрат. Через 21 год после окончания войны он пишет стихотворение «Я знаю, никакой моей вины // В том, что другие не пришли с войны...», которое заканчивается строкой: "Речь не о том, но всё же, всё же, всё же..." В этом трижды повторенном "всё же" – вся неутихающая боль поэта по погибшим. Быть может, в поэзии, созданной в войну и послевоенные годы, не найдём такой верности памяти павшим, как в стихах Александра Трифоновича. Вдумаемся в слова из упомянутой выше статьи: "Навечное обязательство живых перед павшими за общее дело... неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе..." Вот эта близость поэта к герою стихотворения определила проникновенную правду его исповеди, достоверность каждой художественной детали, что и оказывает на читателя должное эмоциональное воздействие.
Поиск
Часы
...
Наш опрос
ВАШЕ ХОББИ...
Всего ответов: 754
проверка слова
Проверка слова
www.gramota.ru
...
Облако тегов
...
Copyright MyCorp © 2024
Конструктор сайтов - uCoz